Интервью

Фаина Еренбург: «У каждого бизнеса, помимо цели, должна быть миссия»

Анастасия Белогривцева

19-04-2017 19:12

Компания Davis, известная сегодня на отечественном мебельном рынке как Davis Casa, была основана в 1992 году в Днепропетровске. За 25 лет своего существования она преуспела во многом, но непревзойденным остается то, что Davis Casa была первой, кто открыл для украинцев европейские мебельные бренды премиум класса. Быть первопроходцем тяжело всегда, но еще тяжелее оставаться флагманом на протяжении уже четверти века. О модели ведения бизнеса, целях и миссиях, а также современном промышленном дизайне, украинской предметке и коллекционном искусстве мы поговорили с арт-директором компании Фаиной Еренбург.

HIS: С чего началась история под названием Davis Casa?

Фаина:

История Davis Casa началась очень давно, 25 лет назад. Для Украины это было время перемен, совсем недавно распался Советский Союз и в стране начал появляться первый малый бизнес. На самом деле компанию Davis основали мои друзья: один представитель джаз-клуба, второй представитель рок-клуба. В силу музыкальной деятельности у ребят были хорошие связи с Польшей. В эту страну мы организовывали поездки для музыкантов, посещали различные фестивали. В тот момент мы так сдружились с поляками, что они предложили нам строить бизнес. Мои друзья приняли это предложение. Тогда я не была совладельцем компании, но с первых дней работы Davis я была с ними. Из всех предложенных направлений мы выбрали почему-то мебель. Возможно, в это время в Украине увеличивался спрос на мебель, так как начинали организовываться фирмы и всем для комплектации офисов нужны были стулья и столы. Это была дешёвая польская офисная мебель, которую Davis начал завозить в Украину. В то время эта мебель нам казалась очень красивой, просто «неперевершеной». А что мы видели в то время? Старые исцарапанные конторские полированные столы. Это и все. В Польше же уже делали чёрную, серую, белую глянцевую либо матовую мебель, и для нас это было фантастикой. Это было классное время: мы были единственной днепропетровской компанией, которая продавала такую мебель. Была единственная радиостанция, на которой крутилась единственная реклама. Она была нашей и звучала так: «Davis — лидер на рынке офисной мебели». Вы знаете, до сих пор в Днепре нам это вспоминают. Да и это логично: одна fm-ка, одна реклама, одна компания. Это настолько сильно въелось в мозг, нас запомнили как лидеров офисной мебели и ребрендинг, который мы делала несколько лет спустя, давался сложно. Мы организовали выставочный зал на втором или третьем этаже городской гостиницы и расставили там все эту красоту. Эта мебель просто замечательно продавалась. Экспозиция состояла из нескольких польских брендов: это была мебель фабрики Forte, белостоцкой фабрики «Мебли», фабрики АТUТ и изделия компании "новый стиль". Видите, сколько лет прошло, а я все помню.

HIS: Когда произошёл переход на мебель итальянского производства?

Фаина:

Ну смотрите, длилось наше дело, связанное с офисной мебелью, три с половиной года, а потом появились два фактора. Первый фактор заключался в том, что мы осознали, что потихонечку начало развиваться украинское производство, недорогую офисную мебель начали производить и в Украине. А условия рынка таковы, что дешёвый продукт, который продается на территории данной страны, должен в ней и производиться. И нам, по сути, стало невыгодно импортировать дешевую мебель из Польши. К тому же мы понимали, что украинские производители будут продолжать в этом ключе развиваться. Вторым фактором стало то, что наши польские партнёры, мебельная фабрика Forte, пригласили нас на выставку в Кельн (до этого мы посещали только мебельные экспозиции в Познане). Посетив Германию, я еще долго находилась в состоянии шока. Когда мы ходили по немецким стендам, я своему партнёру говорила: Владимир, нам надо все это хотя бы по одному экземпляру привезти в Украину, чтобы люди могли на эту мебель посмотреть как на музейные экспонаты. К сожалению, в 95-м году в Украине не все понимали, что такое мебельный дизайн, ведь банально его не видели. Осознав, что мир мебели настолько прекрасен и в нём есть множество образцов дизайнерского искусства, мы поняли, что нам необходимо развивать этот бизнес и переходить на итальянских производителей. Абсолютно не разбираясь в брендинге и рынке, мы нашли несколько контактов и связались с фабриками среднего уровня. Это были фабрики Olivieri, Pari Cucine и несколько других. Первые два года мы продавали их, но все время стремились к лучшему и старались быть в курсе всей мебельной ситуации.

HIS: Чем этот опыт был полезен лично для вас, и что делают ваши партнёры сегодня?

Фаина:

Так как в компанию я пришла как наемный сотрудник, я умею делать абсолютно всё. Вначале нашего пути я не была руководящим лицом, я занималась продажами, проектированием кухонь, затем работала в отделе логистики. Лишь спустя несколько лет взяла на себя обязанности арт-директора и стала курировать вопросы маркетинга и рекламы. Так как все этапы я прошла лично, сегодня понимаю, что, где, когда и как происходит. Если кому-то сегодня из нашей команды понадобится совет или помощь, я также могу быть полезна. По поводу партнёров: один из них является и сегодня руководящим лицом компании, остальные же вышли из бизнеса.

HIS: Насколько мне известно, у вас математическое образование. Повлияло ли оно на модель ведения бизнеса?

Фаина:

Да, совершенно верно, я закончила механико-математический факультет и работала в школе учителем математики с 84-го года. Успела выпустить два старших класса. Случается, что и сегодня ко мне обращаются приятели, чтобы я что-нибудь из математики объяснила их детям. И, вы знаете, у меня получается. Я очень люблю объяснять. Так получилось, что мне поручили преподавать в слабых классах. Это было своеобразной проверкой и испытанием для молодого специалиста. Тогда я просто обязана была научиться объяснять как можно более доходчиво. Математику уже затем учить надо, что она ум в порядок приводит. Это сказала не я, а Ломоносов. Это действительно очень полезная и ценная наука. Конечно, знать её всем на каком-то высочайшем уровне не обязательно, речь идет, к примеру, о дифференциалах. Но то, что эта наука развивает аналитический аппарат, и, как сказано в афоризме, мозги в порядок приводит — это точно. Именно за аналитическое мышление я благодарна математике. А для бизнеса иметь аналитические мозги очень хорошо, хотя для работы арт-директора они иногда мешают. В бизнесе я постоянно анализирую ситуацию. Если возникают ошибки, для меня важно понимать: это случайность или система. Бывают случайности. От этого абсолютно никто не застрахован, ведь помимо наших желаний существует ещё и очень многообразный мир. А порой начнёшь анализировать какую-то неприятную ситуацию, и понимаешь, что у тебя здесь в системе дырочка. То есть тут надо поработать, чтобы в следующий раз не наступить на те же грабли. В бизнесе такой анализ просто необходим, и тут мне помогает математика.

HIS: Возникало ли желание расширить географию расположения салонов, не ограничиваясь Киевом и Днепром?

Фаина:

Мы вышли на киевский рынок в 2003-м году. В этом же году произошёл небольшой ребрэндинг нашей компании: к слову Davis добавилась Casa. Название Davis возникло из нашего джазового прошлого. Компанию назвали в честь Майлса Дэвиса, находясь под впечатлением от его концерта. Тогда мы были глупыми, как чистый лист бумаги, и не знали, что название фирмы должно отображать ее философию. К моменту переезда в Киев я уже прочитала тонну книг по маркетингу, и мы всё-таки решились на ребрэндинг. Конечно же, у нас были идеи расширяться. Мы всегда понимали, что Донецк — это не наш город, там любят классику, а мы пропагандируем совершенно другой стиль. Традиционную стилистику в то время любили и в Киеве. Нас сразу предупредили, что 90% тут классики, и мы захотели стать первыми в оставшихся 10-ти. Мы пробовали открыть бизнес в Харькове. Даже начали вести переговоры с потенциальными партнёрами. Вроде бы договорились и начали сотрудничать, но спустя пару месяцев поняли, что совершенно по-разному видим и бизнес, и жизнь. Поэтому не стали продолжать. В Одессе вообще сложилась смешная ситуация. У нас там была хорошая знакомая, которая помогла нам с решением организационных вопросов. Было найдено помещение. И мы вот-вот должны были выезжать подписывать договор об аренде, как стукнул кризис 2008 года, и гривна стремительно начинает падать. Как говорится, Господь уберёг, не начали.

HIS: Архитектор (дизайнер, декоратор) должен обладать хорошим вкусом. Обязательно ли наличие этого качества для представителей фабрик, брендов и компаний? Или элементарного «это – хорошо, а это – плохо» достаточно?

Фаина:

Интерьер — это очень тонкая штука. Это эмоция. И моя задача эту эмоцию передать. Поставь в одном пространстве самые дорогие предметы самых дорогих фабрик, и эмоции не возникнет. Поэтому моя задача, прежде всего, сделать так, чтобы, попадая в салон, человек испытал это важнейшую эмоцию, чтобы ему понравилось. И если это «мне нравится» вы получили, тогда можно продолжать. А если душа осталась нетронута, тогда нам не о чем разговаривать. Почему эта эмоция возникает, это уже другой вопрос. Все дело в грамотном сочетании фактур, подборке цветов, обивке, фурнитуре, в позициях, которые любят на нашем рынке, лаконично расставленном декоре, собранной эмоциональной живописи. В наших салонах я пытаюсь создать такую атмосферу, которую потом человек захотел бы иметь дома. В этом и заключается работа арт-директора.

HIS: Наверное, вы учились дизайну?

Фаина:

Нет, наверное, от природы у меня хороший вкус. Спасибо родителям за это. Еще один плюс — я очень легко учусь и впитывают все, как губка. Я не получила никакого образования, связанного с дизайном, но перечитала колоссальное количество книг, которые касаются моей сегодняшней деятельности. Также я очень внимательно отношусь к тому, что делают наши партнёры. Все это я обязательно анализирую. Я задаю себе вопрос, что в их дизайне есть такого, что я могла бы потом применить у себя. Конечно, арт-директор должен обладать хорошим вкусом, иметь чувство меры, хорошо понимать рынок. Вот, например, в модельном ряде B&B Italia есть великолепный диван Charles, его создал Антонио Читтерио. За всю историю нашего сотрудничества с фабрикой мы продали только один такой диван. Он очень элегантный, изысканный, но абсолютно непродаваемый на нашем рынке, хотя на Западе он великолепно продается и считается одной из топовых моделей минималистичных диванов. У нас же любят, чтобы диван был глубоким и мощным. Поэтому всегда, когда мы беремся за новую экспозицию для шоурума, я создаю свой виш-лист и отправляю его на фабрики. Они его рассматривают, а затем начинаются долгие, но забавные споры по поводу текстиля и цветов. Они были бы рады поставить все светлое, так они любят. А у нас зимой мороз, а осенью слякоть, да и не любят украинцы светлые диваны. Мы — не солнечная Италия. Поэтому вот так, в процессе коммуникации, рождается финальная экспозиция. Потом она наполняется коврами из украинского ателье и прочими предметами. Последнее время я стараюсь соединять итальянский дизайн с украинской этникой, делать зарубежный дизайн нам ближе ментально. Я считаю, что салон мебели B&B Italia в Бангкоке должен быть одним, в Нью-Йорке вторым, в Украине третьим. Разные люди — разные ментальности, и мы должны дать именно то, что хотят видеть украинцы.

HIS: Какими качествами необходимо обладать арт-директору салона, чтобы не только суметь найти общий язык с полными креатива дизайнерами и избалованными заказчиками, но и получить хороший результат от совместного сотрудничества?

Фаина:

В отношениях, что с дизайнерами, архитектором, что с партнёрами, что с конечными покупателями, всегда должен работать главный закон нравственности: поступай с людьми так, как хочешь, чтобы поступали они с тобой. В принципе, это и есть залог успеха. Мы не скрываем, что в своей работе хотим создать как можно более благоприятные и комфортные условия сотрудничества с дизайнерами и архитекторами. Мы всегда стараемся дать то, что нужно. Еще вначале нашего сотрудничества с дизайнерами и архитекторами мы понимали, что они очень мало ездят. Возможно, молодому поколению сейчас это странно слышать, но тогда, 20 с лишним лет назад, это было так. Мы возили и продолжаем возить архитекторов и дизайнеров на фабрики, чтобы они видели сами, как производится тот продукт, что мы предлагаем, чтобы они понимали ценность этих изделий. Помимо фабрик мы вместе с ними посещали и выставки. В рамках каждой поездки у нас всегда запланирована культурная программа, связанная с визитом на какой-нибудь дизайн-объект или ряд музеев. Мне кажется, что для творческих людей очень важно получать эмоциональную подпитку от архитектурных достопримечательностей других стран, от хорошего дизайна, от хорошего искусства. Также нам важно было научить их рассказывать о своей работе. Мне кажется, когда люди делятся информацией и видят, что делают их коллеги, ты можешь понять, как мыслит твой конкурент. Оценив это, ты можешь понять свои сильные и слабые стороны, ты можешь получить от него какой-то опыт, задать вопросы, которые он решил, а ты не смог. Именно этот обмен профессиональной информацией мне кажется очень важным. Это открытость, которая должна быть в нормальной творческой среде. В какой-то момент мы поняли, что человек может быть хорошим дизайнером, но абсолютно не умеет о себе рассказывать. Это стало нашей ещё одной целью — научить их грамотно описывать все те процессы, которые они делают. Уметь рассказать о своём проекте грамотно сегодня очень важно. Поэтому в какой-то момент мы создали здесь площадку под названием «Современный интерьер: факты, эмоции, решения». Мы хотели, чтобы в рамках этого проекта собирались дизайнеры ради дискуссии, презентовали свои проекты и присутствующие выбирали лучшую работу одного автора (мы ни в коем случае не хотели, чтобы между ними возникала конкуренция). Затем лучше работы попадали в сборники. Мы выпустили уже две книги в рамках этого проекта. В этом году я начинаю готовить третью, вскоре возьмусь за ее верстку. Я считаю, что у каждого бизнеса должна быть миссия, поэтому одной из наших миссий всегда была образовательная, с целью продвижения современного предметного интерьерного дизайна.

HIS: Могли бы мы узнать, как проходит день украинской бизнес-леди?

Фаина:

Вы знаете, я не очень люблю об этом говорить, потому что человек достаточно закрытый. Не говорю и о своей личной жизни. Но когда я читаю интервью с разными бизнес-леди, я с ужасом обнаруживаю, что они встают в 6 утра, потом отправляются на пробежку, часа два бегают, потом изучают языки, посещают тренинги и прочие занятия. В эти моменты, я понимаю, что мне, по сути, и рассказать то нечего. Мне кажется, мой день проходит абсолютно обычно. Да, я люблю спать. Я часто говорю, что ложусь, как богема, но вставать приходится как бизнес. Раньше 12-ти ночи мне не удается улечься спать. Поэтому стараюсь спать часов до восьми-девяти. Если, конечно, получается. Если не получается, встаю как бизнес. Я не хожу в спортзал. Однажды для меня тренер разработал комплекс упражнений, которые я делаю каждое утро. Я — системный человек, мне легче так, нежели три раза в неделю найти время для посещения спортзала. Я предпочитаю есть здоровую пищу, несколько лет назад я увлеклась здоровым питанием и до сих пор его придерживаюсь. Но если в ресторане мне предложат вкуснейший стэйк, я себе не откажу, так как не имею строгой системы питания. По утрам я часто готовлю себе смузи. Я люблю готовить. В рабочие дни мне, к сожалению, не хватает времени на приготовление пищи, но я с удовольствием делаю это в выходные. Вы знаете, это моя страсть, когда готовлю, я отдыхаю. В течение рабочего дня я занимаюсь продажами, провожу встречи, также курирую публикации на Facebook. Когда-то мне поручили быть лицом этой компании, поэтому такие вещи как Facebook и другие социальные сети продолжаю контролировать лично. Это ведь очень важно, какой меседж мы отправляем в массы. Конечно же, как соучредитель, интересуюсь всеми остальными процессами компании. В районе 8-ми вечера я покидаю салон.

HIS: Какие мировые дизайн-события вы не можете позволить себе пропустить?

Фаина:

Ежегодная мебельная выставка в Милане для меня является одним из самых важных событий в мире дизайна. Это место, которое дает мне видение, как развивается и куда движется рынок. Я считаю, что такого видения не дает ни Лондон, ни Стокгольм, ни Кельн. А для меня самое интересное ответить на вопросы: «Куда мы идём? А почему так? Почему мир движется в этом направлении? Почему эти компании сделали так, а не иначе?» Для меня очень интересно анализировать развитие и понимать, что будет в будущем. Помимо Милана, я очень люблю посещать Art Bazel. Если промышленный дизайн — это моя профессия, то коллекционный дизайн — это моё хобби. Если у вас когда-либо появится возможность поехать на Art Bazel в Майами или Дубай, обязательно сделайте это, это очень интересно! Там есть вещи, от которых действительно захватывает дух.

HIS: Сегодня в салоне Davis Casa, помимо брендов B&B Italia, bulthaup, Giorgetti, Cappellini, Flou, представлены также и молодые украинские производители предметов мебели, света и декора. Расскажите, пожалуйста, об этих брендах (дизайнерах). Почему ваш выбор пал именно на них?

Фаина:

Вы знаете, мы начали этот проект в прошлом году. Хотели поспособствовать тому, чтобы наряду с предметами мирового дизайна начали появляться украинские изделия. Мы попытались показать сегодняшнему украинскому покупателю, что это может существовать вместе, что качество украинского дизайна уже не диссонирует с итальянской мебелью. В этом была главная идея: подать оба дизайна в одном флаконе, и таким образом продвинуть украинские предметы. Мы организовали в салоне выставку, в которой приняли участие студии WOO, FILD и Алексей Карман. Тогда очень много позиций итальянского дизайна из зала мы убрали. Украинская экспозиция простояла у нас месяца три, после этого мы оставили лишь некоторые предметы, остальное вернулось к авторам. Украинскую экспозицию сделать постоянной я не могу, ведь существует контракт с итальянцами. В рамках этого проекта мне было очень важно собрать здесь украинских дизайнеров и архитекторов, мне хотелось, чтобы молодые ребята выступили, презентовали свои изделия и рассказали, почему не стоит бояться покупать украинскую предметку их авторства. Как продавец я лично хотела услышать о гарантиях, сроках поставки и возможности возврата.

HIS: Всем прекрасно известно понятие «итальянский дизайн». Есть дизайн скандинавский, но, к примеру, нет американского. Как вы считаете, есть ли шанс появиться украинскому?

Фаина:

Нет, увы, нет шансов. Сегодня мы живём в постиндустриальном обществе, и создание какого-то национального института, к примеру, института дизайна — понятие очень сложное и невозможное. Сегодня мир абсолютно другой, нежели он был в 1940-х прошлого века. Очень много аспектов связано, прежде всего, с глобализацией. В то время, когда формировались школы скандинавского, итальянского дизайна, мир был другим. И даже если бы сегодня в Украине возникли предпосылки (социальные, политические, экономические) для создания такого бренда как «украинский дизайн», я все равно считала бы, что шансы его развития нулевые. А так как у нас нет никаких предпосылок, говорить о школе украинского дизайна абсолютно бессмысленно. У нас есть всплеск национальной гордости, пробуждение самосознания, которые случились после Майдана, и желание проявить себя, показав, что мы — украинцы, и у нас тоже кое-что есть. Патриотическое желание проявить себя — это очень серьезная штука. После Майдана украинцы начали больше производить, начали возить свои предметы в другие страны и показывать, что они умеют делать. И это здорово. Я уверена, что украинские дизайнеры будут работать для итальянских, скандинавских, испанских брендов. Качество мысли украинского дизайнера никогда не будет хуже, чем у дизайнера любой другой страны, и в мировой школе идей мы будем на равных. Но не в мировой школе дизайна. В промышленном дизайне у нас сейчас на самом деле беда, мы ведь догоняем. Мол, посмотрите, что мы делаем, мы тоже умеем, мы не хуже. Но даже уже в этом поведении есть посыл нашей «меншовартості». И это плохо! Я не против того, чтобы всё развивалась, но речь идёт о технологиях, о философии, о промышленности, а об этом на украинском рынке почти никто не думает. За наши попытки показать, что мы не хуже, я как преподаватель могу поставить только двойку.

HIS: Могли бы вы предположить (как первооткрыватель украинского мебельного рынка), в какой сфере мы могли бы создать конкуренцию на мировом рынке?

Фаина:

А вот тема коллекционного дизайна могла бы стать нашим спасением. Потому что есть мозги и есть таланты. Коллекционный дизайн ведь не требует больших производственных вложений. Все же выпускается ограниченными партиями. И именно этот лимитированный выпуск продукта может позволить Украине прозвучать на мировой арене очень серьезно. Я даже могу сказать, кто из дизайнеров мог бы спокойно работать в этой сфере. Но есть одно «но». В Украине очень тяжело развивать коллекционный дизайн. Нет рынка и никто не готов платить. А удовольствие это не из дешевых. К тому же, тут нужны совершенно другие каналы продаж. Коллекционный дизайн хорошо продают галереи, а не шоурумы, а для этого необходимые профессиональные галеристы. В нашей стране нет галеристов, которые замечательно разбирались бы в дизайне. Они хорошо понимают в искусстве, но не в дизайне. Но даже со всеми этими «но», я считаю, что в этой сфере у нас гораздо больше шансов. Уверена, что потенциал есть у Юры Зименко. Он создает такие вещи, которые с легкостью могут быть предметами коллекционного дизайна. Виктория Якуша стопроцентно делает предметы коллекционного дизайна. И на этом мой список украинских талантов не заканчивается.

HIS: Вы — поклонница современного искусства, даже лучше будет сказать – контемпорального. Могли бы вы рассказать о своих фаворитах.

Фаина:

Да, я люблю украинское современное искусство. Немного даже коллекционирую, если позволяют финансы. Очень люблю работы Марины Скугоревой, Олега Тистола, нравится Маценко. В искусстве я не профессионал, а просто любитель. Есть и любимые художники. Анализируя, я поняла однажды, что в живописи меня привлекает цвет и динамика.

HIS: В каком направлении Davis Casa развивается сейчас? Что в ваших планах?

Фаина:

Настя, сейчас очень сложное время, тяжело что-либо прогнозировать. Мы очень много времени потратили на то, чтобы популяризировать современный дизайн среди украинцев, и на сегодняшний момент я с уверенностью могу сказать, что миссия выполнена. Сейчас я размышляю над тем, что необходимо делать дальше, что будет интересно, что стоит развивать, о чем надо будет говорить. Потому что все эти форматы, которые DAVIS начал на рынке когда-то, сегодня существуют повсеместно, и я не уверена, стоит ли это продолжать. Как я уже говорила, у каждого бизнеса помимо цели зарабатывать деньги должна быть миссия, иначе без нее скучно существовать. Сейчас я нахожусь в размышлениях и ожидании тенденций будущего.